[aretania]

в рубрике 35 самых сказочных замков мира номером первым идет дворец бракосочетаний в баку

дом нефтепромышленника Мухтарова



легенда такова:
Один азербайджанский миллионер вместе с супругой поехали в путешествие по Европе - врач им порекомендовал сменить обстановку. И будучи в Париже они были поражены красотой одного здания. А когда вернулись в Баку из поездки по Европе, через некоторое время, муж пригласил жену на прогулку. Какого же было ее удивление когда прогуливаясь по городу они вышли на улицу где стоял брат-близнец того Прарижского здания! Оказывается, муж миллионер решил сделать жене сюрприз и еще будучи в Париже разыскал чертежи Праижского здания и отправил их в Баку с распоряжением постороить такое же...
Это здание и поныне в Баку. И как-то очень логично получилось что теперь это здание является дворцом бракосочетания или Дворцом Счастья.

на самом деле все куда более кинематографично:
дом этот построил Муртуза Мухтаров. расписывать историю самой некогда, поэтому - компиляция

Имя Мухтарова больше связано с развитием нефтяных технологий. Он не имел высшего образования но среди нефтяных магнатов трудно было найти второго такого человека знающего все тонкости нефтяных месторождений и бурильных работ. Без наличия диплома Мухтаров вошел в историю азербайджанской нефтяной промышленности благодаря своим изобретениям. В 1895-м году он создает модернизированный станок ударного штангового способа бурения, на который получает государственный патент. Это изобретение он назвал «бакинской бурильной системой». Станок Мухтарова был значительно совершеннее всех, известных ранее. И во всем мире был известен под именем «Мухтаров».

Буровые скважины, повсеместно вытеснявшие примитивные колодцы, нередко выбрасывали фонтаны большой мощности, дающие в сутки десятки тысяч пудов нефти, и еще вчера никому не известный человек становился обладателем огромного состояния. Словно по мановению волшебной палочки, стали миллионерами Гаджи Зейналабдин Тагиев и Муса Нагиев, Шамси Асадуллаев и Муртуз Мухтаров, Салимов, Сеид Мирбабаев, Манташев, Мирзоев, Шибаев, Лионозов и другие. Стоило забить фонтану, как земля по соседству во сто крат поднималась в цене.

В молодости Мухтаров работал аробщиком, - возил на повозках нефть с промыслов. Говорили, что у какой-то из его лошадей - она была белой масти - оказалась «легкая» нога, и он начал постепенно наживать деньги. Белая лошадь, до конца своих дней жила в холе и неге, ела кишмиш, жареный горох. И в арбу ее больше никто не запрягал.
Родился Мухтаров в селении Амираджаны - в роду у него все были батраки да аробщики. До прокладки железной дороги Муртуз и его родственники занимались извозом: осенью, зимой возили на арбах грузы из Баку в Тифлис. В 1870-м году, продав арбу, Муртуз устраивается рабочим на промысле в окрестностях селений Балаханы - Забрат. Некоторое время работал черпальщиком, вы-черпызал вручную нефть из мелких колодцев. Сильный был человек, выносливый, смелости необычайной.
Интересно, что в Баку, как и в Америке, первые миллионеры, разбогатевшие на нефти, были выходцами из самых низших социальных слоев. В лучшем случае они работали на промыслах рабочими, помощниками мастера или мастерами. Такой же путь - от чернорабочего до мастера, а затем и владельца собственной фирмы - прошел Муртуз Мухтаров. Скважины уже перешли на механический способ бурения, а он все месил ногами грязь на дороге от Забрата до Амираджан вместе с младшим братом Бала Ахмедом, выполняя на промысле самую тяжелую и грязную работу.
Способного, трудолюбивого молодого человека заметил владелец промысла Мартов. Он подпускает его к «сердцу» скважины - приборам, машинам, инструментам. Вскоре Мухтаров становится мастером, в его ведение отдаются механические мастерские на промысле. (Через несколько лет хозяин продал ему свою мастерскую бурильного оборудования в Забрате). В те времена скважины на бакинских нефтепромыслах бурили канадскими станками; большая часть этих станков была изготовлена из дерева, в результате чего буровой инструмент, особенно при проходке на глубине, часто выходил из строя. Муртуз произвел в полумеханизированном станке «Молот» кое-какие усовершенствования. Станок стал значительно долговечнее, а Мухтарова стали наперебой приглашать на промысла владельцы - как незаменимого мастера по ремонту и устранению неполадок на скважинах.
Известный азербайджанский нефтяник, уста Пирн Гулиев рассказывал, что Ага Муртуз ехал как-то на фаэтоне к себе на дачу мимо промысла. Прислушавшись, окликнул мастера скважины, что бурили неподалеку, и говорит ему: останови бурение, каждую минуту может произойти авария. «Почему!» - удивился мастер. «Потому что бурильные трубы вертятся впустую, дурья башка», - рассердился Мухтаров. Остановили проходку, подняли инструмент и убедились в правоте Муртуза.
По шуму машин, мелодии труб, грохоту инструментов он догадывался о том, что происходит в подземных слоях. Это, конечно, свидетельствовало о высоком профессионализме Мухтарова. К тому же, он не остался самоучкой. Нанял за плату инженеров, которые учили его всему, что знали сами. Научился он и чертежи чертить, и схемы составлять. В сложнейших приборах, станках, оборудовании разбирался не хуже иных дипломированных специалистов.
В 1890- м году он уже открыл частную бурильную контору, которую расширял год от года. Так, например, он взял подряд и успешно пробурил скважину глубиной в 1100 метров. В то время пробурить глубокую скважину в рыхлых, мягких горных породах вообще считалось чудом. В 1895-м году он создает модернизированный станок ударного штангового способа бурения, на который получает государственный патент. Это изобретение он назвал «бакинской бурильной системой». Станок Мухтарова был значительно совершеннее всех, известных ранее. Имелся у него и ряд других изобретений. В конце XIX века Мухтаров вводит в строй целый завод бурильного оборудования в Биби-Эйбате. Это было первое в России промышленное предприятие по производству нефтяного оборудования. Невдалеке от завода он выстроил трехэтажное здание для рабочих и служащих. Это привлекло к нему лучшую рабочую силу и принесло дополнительные прибыли.
Станки, оборудование, выпускаемые на заводе Мухтарова, продавались на российском рынке, экспортировались за границу. Он и сам часто закупал машины и инструменты за рубежом, особенно в Америке. Даже после революции шли контейнеры с оборудованием на имя Муртуза Мухтарова.
Контора Мухтарова заключала договора с нефтепромышленниками всего Северного Кавказа, с владельцами промыслов Майкопа и Грозного. Он имел многосторонние связи со многими заводами, предприятиями, конструкторскими бюро. Часто сам выезжал на Северный Кавказ, ездил по городам России, отправлялся для заключения деловых контрактов за границу. Не сиделось ему на одном месте.
Однажды, во время остановки поезда в Беслане, прогуливаясь по перрону, Мухтаров увидел любопытную картину. Два лейтенанта в черкеске расстелили на земле ковер, развернули джанамаз [31] . Благообразного вида генерал, тоже в черкеске, стал делать намаз. Муртуз Мухтаров осведомился у служащих станции, кто этот генерал, и узнал, что перед ним мирно свершает намаз не кто иной, как прославленный генерал из Владикавказа Туганов. Они познакомились, понравились друг Другу. Генерал пригласил состоятельного бакинца посетить его дом во Владикавказе. Там Муртуз и познакомился со своей будущей женой - средней дочерью генерала, Лизой.
Сватовство и свадьба прошли очень пышно, торжественно. На обручение тридцать джигитов в белых черкесках, с кинжалами и саблями на боку, в белых бухарских папахах внесли в дом невесты тридцать роскошных хонча [32] . Свадьбу гуляли семь дней и ночей. А увозили невесту на фаэтоне, разукрашенном серебром, опять же в сопровождении почетного эскорта всадников на белых скакунах и в сказочно-белых нарядах.
Проезжая станцию, где он познакомился с генералом Тугановым, Мухтаров велел хозяину пристанционного ресторана кормить всех желающих в этот день за его счет. А во Владикавказе Ага Муртуз выстроил величественную мечеть с двумя минаретами и двумя балконами.
Прослышали об этом старики Амира-джаи, родного селения Мухтарова, и пришли к нему делегацией: «Спасибо тебе, Ага Муртуз, что выстроил школу для ребятишек. Теперь бы не грех и о нас, аксакалах, подумать, мечеть построить. Это и аллаху будет угодно, и нам приятно. А мы за упокой души твоих усопших родителей будем возносить молитвы. Да и память о тебе в селе останется. «Слушаюсь», - сказал Ага Муртуз, поднеся руку к глазам. И сдержал обещание: отстроил в Амираджанах мечеть не хуже владикавказской.
Отправился он с молодой женой в турне по Европе. Архитектура Венеции очаровала Мухтарова. И вернувшись, всего за один год (1911-1912) построил он в Баку дворец в венецианском стиле. Архитектурное решение дворца подтвердило незаурядный талант зодчего И. Плошко, автора прекрасного здания «Исмаилийе». Дворец задуман и выполнен в духе «французской готики», каждая его колонна, окно, дверь, каждый элемент архитектурной композиции представляют собой подлинное произведение искусства. В первые послереволюционные годы здесь помещался Клуб освобожденной тюрчанки, а затем Дворец бракосочетания.

Однажды, будучи проездом в Беслане, Мухтаров сидел в пристанционном ресторане и обедал в ожидании поезда. Внезапно поднялся переполох. «Залим-хан едет…» [33] , «Конница Залим-хана напала на станцию…»
Собеседник Ага Муртуза побледнел от страха: «Ага, у меня и карета наготове, и лошади в упряжке, поедем от греха подальше!»
Мухтаров и бровью не повел: «Никуда я не поеду. И тебе не советую».
Вскоре станция опустела, а на привокзальную площадь въехал отряд вооруженных всадников. Внимание грозного предводителя привлекли два человека интеллигентной наружности, сидевшие в пустом ресторане за столиком и о чем-то беззаботно беседовавшие. Он посылает гонца, мол, приведи-ка их ко мне. Нефтяной магнат отказывается идти на поклон к Залим-хану. Члены отряда просят у Залим-хана разрешения пристрелить их обоих. Цыкнув на них, Залим-хан сам идет к столику Мухтарова. Ага Муртуз придвигает к нему стул: «Садись, будешь моим гостем!» Слова незнакомца приходятся Залим-хану по душе. Сел он, разговорился. Распрощались они друзьями. А затем посылали друг другу подарки. Залим-хан, например, прислал Муртузу Мухтарову серебряный кинжал и башлык с золотыми кистями в знак признания его мужества и отчаянной смелости.
После того, как царь казнил Залим-хана, Мухтаров перевез его сына и дочь в Баку, содержал их как родных детей, а затем отправил обоих за свой счет учиться в Петербург. Юноша стал агрономом, а девушка врачом.

Где- то в середине 1913-го года по всему Баку были расклеены афиши, извещавшие о том, что в театре Гаджи Зейналабдина Тагиева состоится концерт Кати (Фатьмы-ханум) Мухтаровой. На афише была изображена очаровательная девушка, пляшущая под звуки шарманки.
О предстоящем концерте поместили информацию все бакинские газеты. Например, одна из газет извещала: «В среду, 26-го числа, в театре Гаджи Зейналабдина Тагиева будет дан концерт вокальной музыки с участием известной певицы-шарманщицы Кати Мухтаровой».
Биография и жизненный путь Кати Мухтаровой довольно необычны. Девочкой она бродила по Саратову с шарманкой и пела незатейливые песни, чтобы заработать себе на кусок хлеба. Услышал как-то Катю профессор Саратовской императорской консерватории и поразился чистоте ее голоса. Пригласил ее в консерваторию и попросил спеть в присутствии преподавателей, пианистов, певцов. Все были очарованы голосом девушки.
Ей предлагают поступить в консерваторию на отделение вокала, что Катя и делает. Однако семья девушки не в состоянии была платить за обучение. Поэтому в летние месяцы Катя отправляется в «турне» по городам России, исполняя песни и классические русские романсы в сопровождении любимой шарманки. В один прекрасный день Катю встречают миллионер Муртуз Мухтаров со своей женой Лизой-ханум. Они удочеряют Катю, дают ей новое имя - Фатьма. Катя-фатьма успешно оканчивает консерваторию. А в годы Советской власти Фатьма Мухтарова стала прославленным мастером азербайджанской оперной сцены.

источник

На деньги Мухтарова также были построены: на Апшероне маяк в 1913 году (сейчас не действует), мечеть во Владикавказе, здания в Кисловодске, во Флоренции.
В Кисловодске им построен .великолепный драматический театр, функционирующий и в наши дни. В Петербурге, совместно с Тагиевым они строят мечеть(сейчас она называется татарская). Резные купола мечети покрыты лазурной плиткой, которая, несмотря на солидный возраст, все Также блещет ярко - небесной синевой.

но вернемся к постройке готического дворца
на нее долго не давали разрешения, поскольку напротив стоял православный храм, самый большой во всём Закавказье. запрос посылали в Санкт Петербург, напор Муртузы снес все преграды. и напрасно. строительство принесло двойное несчастье. устанавливая скульптуру на крыше, сорвался строитель Имран Касумов, аристократ, актер-любитель, известный в городе. его жена по местным законам должна была покинуть город или носить паранжу до конца жизни (у них не было детей). но она была совершенно европеизированной и - да, это странно, но мы многого не понимаем - выбрала самоубийство

источник

Но дворец все же был достроен. в нем Муртуза счастливо жил с любимой женой и детьми брата Бал Ахмеда, которых чета усыновила, так как своих детей у них не было. Младший ребёнок умер в детстве, а любимая дочь - Умия выросла и стала писаной красавицей.
Вскоре, она выходит замуж за компаньона по бизнесу Муртузы Мухтарова - Садыха Ахмедова.
И тут нежданно разразилась революция. Многие миллионеры начали эмигрировать.
Муртузу убеждали покинуть Азербайджан, но он был непреклонен - кого ему было бояться! Только мужа своей дочери, Садыха попросил, на всякий случай вывезти семью и жену Лизу в Батуми, где их никто не знал. Там, они их и застала страшная весть о трагедии, произошедшей в их доме.

В один из дней во двор дворца въехали конные красноармейцы, с постановлением об аресте хозяина и его семьи. Услыхав шум Муртуза Мухтаров выйдя на балкон увидел незваных гостей. Возмутившись подобной наглости, он спросил их, как они осмелились въехать на лошадях во двор, устланный дорогим итальянским мрамором. Ответом был отборнейший русский мат, на что Муртуза, не теряя самообладания, достал револьвер и застрелил посланников, оставив последнюю пулю для себя... Не попав в сердце, он промучился ещё два дня, истекая кровью. Смерть его была мучительной.

После полученного страшного известия молодая семья уехала в Турцию. А Елизавета Туганова - Мухтарова в Марсель. Она больше не вернулась. Умерла в 50-х.
Складывается впечатление, что судьба с особой, изощренной беспощадностью расправлялась с Мухтаровыми. Не пощадила она и их любимую дочь - Умию. Похоронив в Турции скоропостижно скончавшегося от скарлатины мужа, Умия ханум, с двумя малолетними детьми - Муртузой и Мухтаром возвращается в Баку, где вскоре, по мусульманским законам того времени выходит замуж за брата своего супруга - Асадуллу Ахмедова, который был значительно моложе её. Вскоре, младший сын Умии ханум, Мухтар, тоже умирает.

Удивительно то, как эта хрупкая, красивая женщина, привыкшая к роскоши и обожанию, так покорно и стойко переносила удары судьбы. Умия ханум получила хорошее музыкальное образование и обладала красивым голосом. С 30-х годов она работала в Театре Оперы и Балета. И даже участвовала в первой Декаде Азербайджанского искусства в Москве. Но ей всю жизнь приходилось скрывать своё происхождение. В анкетах, в главе "родители" писала: отец - буровой мастер. Конечно же, многие знали, кто она, и от души жалели.
Второй её муж Асадулла, родной брат первого мужа, занимал ответственные посты, и семья не бедствовала во время войны. Умия ханум постоянно помогала соседям продуктами, а когда готовили еду (в то время были голландские печи) старалась готовить так, чтобы запах не шёл к соседям - время было тяжёлым, голодным. На работу в театр ходила всегда пешком. И на недоуменные вопросы мужа <почему, ведь есть машина>, отвечала с лёгким укором ~ <А если тебя завтра посадят, не будет ничего, и машины тоже, как все это я перенесу>?
Ушла она из жизни рано, ей было чуть за сорок.

Единственный сын Мухтар (детей от второго брака у неё не было) участвовал в Великой Отечественной войне, был ранен, после войны поступил в МГУ на юридический факультет. Потом долгое время работал в ЦК КПСС. В своё время его приглашал вернуться в Баку сам Ахундов, но он не хотел возвращаться, слишком многое было потеряно на родине, так и остался жить в Москве.
Во время афганской войны был военным советником. И недавно скончался в должности генерал - майора. А его сын, единственный, прямой наследник Мухтарова, ныне кадровый российский дипломат, работает в одной из восточных стран.

Что же сталось с дворцом? Благополучно пережив революцию и своих хозяев, он стал Клубом просвещения для освобождённых женщин Востока. Далее был предан в ведомство городского ЗАГСа. Время от времени власти проявляли своеобразный интерес к зданию. Так, в 70е годы помещение решили реставрировать. Реставрацию поручили мастерам армянам, которые благополучно заменили, сняли, унесли всё, что только было можно.

Очевидцы, бывавшие во дворце до так называемой реставрации утверждали, что были украдены даже старинные дубовые перила и мраморные плиты. Антикварные люстры были подменены. От первоначального убранства дворца практически ничего не осталось.

В смутные времена Народного Фронта часть дворца отдали певцу Акифу Исламзаде, который на чердаке устроил сауну! Два пожара привели в чувство городские власти, после чего дворец был благополучно поделён между ЗАГСом и Союзом Композиторов. Кстати, первый весьма хозяйственно отнёсся к арендуемому помещению. Так по соседству с салоном красоты трудятся портные, без устали кроя свадебные платья; на балконе, за резными колонами стоят мангалы, где до недавнего времени жарили шашлыки для новобрачных. Всё в одном флаконе - оденут, постригут, поженят и накормят, не бескорыстно, конечно же.

Но испытания дворца на прочность ещё не закончены. Совсем недавно, неизвестно кем, была выломана боковая стена дворца, причём делалось всё ночью. А утром участковый освидетельствовал акт вандализма, произошедший, естественно, с ведома и по разрешению городской мэрии. Как стало известно, там планируется создание очередной шашлычной.
Если бы здание умело говорить! Кто знает, чтобы сказали нам истерзанные равнодушием стены. А пока Дворец смотрит на нас сквозь ветшающие леса, оставшиеся с той самой армянской реставрации через окна, в которых гуляет ветер, в виду отсутствия стёкол. Двор, некогда покрытый итальянским мрамором, заставлен зловонными мусорными баками, завешан грязными тряпками, захламлён убогими пристройками, ржавеющим железом.

Проезжающие кортежи мерседесов и лимузинов беспорядочными, громкими гудками и весёлой музыкой тревожат покой комнат, где в тяжелых муках, хрипя и истекая кровью, умирал человек, построивший этот волшебный замок во имя любви.

источник

обрыдаться, да?

упустила, кажется, несколько тонкостей:

- мухтаровы жили в доме сами, но, кроме того, там был приют и школа для сирот, организованный женой. дети получали среднее образование и отправлялись в москву и питер на деньги мухтаровых;
- когда дом захватили большевики, мухтарова жила в его подвале, потом бежала в стамбул с неким дипломатом, который попутно ее ограбил
- сейчас дворец хотят снести

дополнение:

Этот дворец был построен как копия венецианского Палаццо де Лодже. Муртуза Мухтаров был в Италии до постройки дворца, в частности, они посетили Венцию и Лизе Тугановой он очень понравился.

Подрядчиками были братья Касумовы, выходцы из Нахичевани, они основали в Баку строительное товарищество и прославились как хорошие строители.

Братьев было трое: Гаджи, Али и Имран. Во время строительства дворца младший, Имран, сорвался с лесов с метровой высоты. Но падение было неудачным, он поранился ржавым гвоздем, и через 2 недели скончался от сепсиса. Было ему 34 года...

Вдова Касумова не пережила потери супруга и через месяц покончила жизнь самоубийством. Вот такое дурное предзнаменование предшествовало постройке дворца. Оно оказалось пророческим, счастье Мухтарова и Лизы Тугановой во дворце было коротким, пришла советская власть и Мухтаров погиб спустя несколько лет в своем же дворце.

Имран был, младшим братом преуспевающих строителей, и , в отличие от старших братьев, был менее обременен бизнес-делами. Близкий друг Узеира Гаджибекова, он принимал активное участие в постановке первой азербайджанской оперы "Лейли и Меджнун" и даже исполнял там арию Нофеля. Более того, порой большая зала в доме Касумовых, что прямо рядом с домом У.Гаджибекова, отдавалась в распоряжение артистов. В качестве сценического псевдонима - Кенгерлинский- Имран взял девичью фамилию матери.
Когда через несколько лет после смерти Имрана у старшего из братьев, Гаджи, родился внук, он решил назвать его в честь своего безвременно ушедшего брата - Имраном. Имран и стал известен как писатель, публицист. Но, как мне кажется, он был излишне идеологизирован, что и преопределило его недолгую писательскую жизнь. После развала коммунистической идеологии его помнят только по детской книжке ""На дальних берегах" о храбром азербайджанском разведчике Мехти Гусейн-заде, потом по мотивам его книги был снят одноименный фильм.

Об отношениях Имрана-старшего(строителя) и Рубабы (в девичестве Джафаровой) написано немало. Эту тему активно изучал фанат истории г.Баку, Фуад Ахундов.Сама Рубаба -ханум приходилось родственницей М.Ю.Джафарова-депутата IV Государственной Думы от фракции кадетов, а затем занимавшего министерские посты в правительстве АДР.
-