выдержки из интервью одного из моих любимых писателей Питера Акройд (в числе прочего написал дневники Оскара Уайльда, правдивее правдивых)
Лондон, конечно, очень мужской город – в том смысле, что он построен на деньгах, на власти. Это город, в котором разрушительной силы столько же, сколько и созидательной. Это очень старый город, здесь живут как минимум две тысячи лет подряд, а я думаю, что и все четыре. Это город, полный отзвуков.
– Это очень британский способ письма – смешивать реальные ситуации с воображаемыми...
– Да, это очень английская форма. Это было частью английской традиции еще со времен Даниэля Дефо. Он притворялся, что пишет о реальных людях, а на самом деле писал о вымышленных. Его «Дневник Чумного года» – это была полностью выдумка. И его путешествие по всей Англии, которое он писал из Лондона; он не был ни в одном месте, которое упоминает. И Генри Филдинг притворялся, что пишет о реальных людях, и так далее...
Дело в этом странном сплаве разных жанров в Англии, где никогда не было жестких границ между формами. Вот во Франции – там огромное число жанров с их законами, правилами, ритуалами...
– И главная граница пролегает между выдуманным (fiction) и невыдуманным (non-fiction)?
– Да. И ее трудно разыскать в этой стране, где жанры текучи, разнородны, переменчивы. Я думаю, это в большой мере связано с языком. Английский язык – это такая помесь разных цивилизаций, разных диалектов, латыни, англосаксонского, германского... Англия вообще основана на иммиграции, это не нация, а помесь рас. Вот этот простор языка, его разнородность позволяют вам перескакивать границы литературных форм. По крайней мере, я это так объясняю.