Мадагаскар вступил во вторую половину XIX в. практически полностью
изолированным, отрезанным от внешнего влияния, наподобие Японии начала XVII в. Но
энутри закрытого общества вызревала противоположная идея — полное открытие
Малагасийского государства для Европы, носителем которой стал принц Ракуту, сын
Ранавалуны I, короновавшийся под именем Радамы II. Во время своего короткого (менее
трех лет) правления он окончательно подорвал в малагасийском обществе идею о
незыблемости существующего порядка, уничтожил представление о богоданности
королевской власти, о непосредственном воплощении в правителе мудрости всех
предшествующих поколений. Был разорван „завет" с божественными предками, была
разрушена в сознании малагасийцев выстроенная его предшественниками система
мироздания.
Данный разрыв не мог не отразиться на социальной психологии. Он выразился в
массовых психических эпидемиях — раманендзана, когда в сотни, тысячи простых
малагасийцев „вселялся дух" умершей Ранавалуны I, который требовал возвращения к
старым порядкам.
и сразу в дальней, явно скучающей на работе, доле мозга начинается выстраивание то ли сценария к мадагаскарской рабыне изауре, то ли плана игры на редигеровский манер
прелесть какая
изолированным, отрезанным от внешнего влияния, наподобие Японии начала XVII в. Но
энутри закрытого общества вызревала противоположная идея — полное открытие
Малагасийского государства для Европы, носителем которой стал принц Ракуту, сын
Ранавалуны I, короновавшийся под именем Радамы II. Во время своего короткого (менее
трех лет) правления он окончательно подорвал в малагасийском обществе идею о
незыблемости существующего порядка, уничтожил представление о богоданности
королевской власти, о непосредственном воплощении в правителе мудрости всех
предшествующих поколений. Был разорван „завет" с божественными предками, была
разрушена в сознании малагасийцев выстроенная его предшественниками система
мироздания.
Данный разрыв не мог не отразиться на социальной психологии. Он выразился в
массовых психических эпидемиях — раманендзана, когда в сотни, тысячи простых
малагасийцев „вселялся дух" умершей Ранавалуны I, который требовал возвращения к
старым порядкам.
и сразу в дальней, явно скучающей на работе, доле мозга начинается выстраивание то ли сценария к мадагаскарской рабыне изауре, то ли плана игры на редигеровский манер
прелесть какая