в последний раз была во мхате одна. ходила с неизменным стаканом шампанского по стенам, смотрела в лица, давно ушедшие. среди портретов увидела смутно знакомое, как бы продирающееся сквозь пласты памяти. подпись "кторов". это же любимый мужчина мой бабушки. единственное актерское имя,которое она произносила с особым выражением и крайне редко, возможно, всего-то разок и сказала. а я запомнла
читать дальшемы знаем кторова по двум ролям - паратова и старика болконского. его паратов в «бесприданнице», бросает николаевскую шинель с бобровым воротником под ноги ларисы - примерно так же поступит михалков много лет спустя, но без кторовской грации
это был крайне странный молодой человек. его хотели отчислить с актерского за заикание, но педагоги вступились за него,сказали "заикание не органическое, все исправится". а потом один из педагогов познакомил его с девушкой лет на 10 его постарше, они поженились, прожили всю жизнь, к ним любилиходить в гости, потому что они были дико остроумными - если политкорректно выражаться. забыла сказать, что к моменту знакомства девушка эта была уже известной актрисой. звали ее вера попова
(воспоминания гоголевой)
Вера Николаевна Попова была очень нехороша собой. Но когда она играла, забывалось все — и ее невысокий рост и маленькие глаза. Вся Москва 20-х годов рвалась к Коршу на спектакли с Поповой. Это была очень умная, глубокая и необычайно разнообразная актриса. Сильный темперамент, точная разработка ролей, приятного тембра голос, исключительная фигура и пластичность составляли одну сторону ее дарования. Но главным была глубина образов. Казалось, играла не актриса, а вся душа женщины, ее сердце. Попова великолепно владела техникой, но зал потрясала ее полная отдача, «нутро», как тогда говорили. Нет, это не просто темперамент, не просто «разрыванье страсти в клочья». Это огромное мастерство. Так, нельзя забыть ее Анну Кристи в одноименной пьесе О\'Нила. Сколько боли, сколько отчаянного страдания было в этой девушке! И вдруг — роль Марии Вечера в пьесе «Женщина у трона» Э. Вайда. Это же она, совсем некрасивая Попова, но зритель видел необыкновенную красавицу. Игра актрисы заставляла публику видеть эту красавицу. Мастерство Поповой, ее техника блестяще выявлялись в такой пьесе, как «Еврейская вдова» Г. Кайзера. Пляска полуобнаженной торжествующей женщины до сих пор у меня перед глазами, пляска и огромный монолог—блестящее владение дыханием, голосом, телом и темпераментом.
(провинциальная русская актриса Зинаида Владимировна Сонина-Долинская)
Таким был и Анатолий Петрович Кторов. Когда он шел по улице, не было человека, который не остановился и не посмотрел ему вслед. Не только женщины, но и мужчины... Вере Николаевне он был предан беззаветно, всю жизнь. Среди театральных деятелей оба они выделялись своей высокой любовью друг к другу, своей полной человеческой и творческой гармонией.
(алла кторова)
Если самому А. П. Кторову, да и то только в закатные годы с помощью полуслучайных обстоятельств удалось взять реванш во МХАТе, сыграв Бернарда Шоу, старика Болконского в кино и ряд других интересных ролей, то Вера Николаевна Попова оставила сцену Художественного театра с очень крупным, так никогда не оплаченным счетом к месту своего творчества. Именно поэтому они оба никогда никому не желали давать интервью и почти начисто отвергали всякое общение с театроведами. Давать интервью, разрешать кому-то писать о себе? А о чем? О том, что за сорок лет работы в МХАТе талант этих, некогда блестящих актеров остался как бы незамеченным, почти полностью игнорированным, а на русском языке сегодняшнего дня как бы намеренно «невостребованным»? Еще Павел Николаевич Орленев, один из гигантов Русского театра конца XIX — начала XX века, назвал В.Н. Попову «чудом из чудес». Когда во второй половине 20-х годов в Москву приехал известный нью-йоркский антрепренер и спросил Орленева, с какой актрисой он согласился бы поехать на гастроли в Америку, он ответил: только в Верой Поповой, потому что выше никого не знает в современном русском театре
(она же о реакции на сов. режим)
О моральном величии Анатолия Петровича знали все, знали, что он никогда не подписал ни одного «письма правительству», не выступил на «открытом партийном собрании» и не только не выступил, но и ни разу не посетил его, востоженно, шепотом говорили об этом, но восхищаться вслух — боялись. И редко кто из порядочных людей сомневался в том, что все нетворческие, бесплодные годы Анатолия Петровича Кторова и Веры Николаевны Поповой (а она целиком разделяла его взгляды) были своеобразной местью тех, кто стоял над руководством МХАТа.
(аноним из мхата)
Видели бы вы, как он учил всех, превратившись в школьника-переростка, как «прыгать через ножку», слышали бы, как в лицах представлял новеллу о том, как английский лорд приказал слуге поставить лошадь в ванну! Все умирали от хохота несколько дней, лишь вспомнив эту сценку. Ну, а как о человеке, могу бесконечно повторять о нем только одно: он был не просто единственным в своем роде и разговоры о его холодности, неконтактности ведутся теми, кто его совсем не знал.
«Гордись, никто тебе не равен, никто из сверстников-творцов», — вот что, будь на то моя воля, я бы предложила высечь на его памятнике.
(опять кторова. кстати, это псевдоним в знак любви и пр)
Они прожили вместе около 60 (шестидесяти!) лет. Их семейной жизни, их отношений вне театра никто по-настоящему не знал, ибо они сами тщательно отгораживались от того, что могло бы послужить пищей для выдумок, сплетен или просто безответственной закулисной болтовни. Но какая-то часть их жизни не могла не быть на виду и, поскольку эта сторона касается не просто их быта, но и мировоззрения
---
словом, были они гордецы и эскаписты. прожили совершенно отдельную жизнь. никто доподлинно о них ничего не знал. детей у них не было, отчего старость их прошла плохо, жалко, в болезнях, беспомощности и нищете. а девочка, которая так много теперь пишет о кторове, уехала в америку. говорит, что не знала, в каком они бедственном положении
читать дальшемы знаем кторова по двум ролям - паратова и старика болконского. его паратов в «бесприданнице», бросает николаевскую шинель с бобровым воротником под ноги ларисы - примерно так же поступит михалков много лет спустя, но без кторовской грации
это был крайне странный молодой человек. его хотели отчислить с актерского за заикание, но педагоги вступились за него,сказали "заикание не органическое, все исправится". а потом один из педагогов познакомил его с девушкой лет на 10 его постарше, они поженились, прожили всю жизнь, к ним любилиходить в гости, потому что они были дико остроумными - если политкорректно выражаться. забыла сказать, что к моменту знакомства девушка эта была уже известной актрисой. звали ее вера попова
(воспоминания гоголевой)
Вера Николаевна Попова была очень нехороша собой. Но когда она играла, забывалось все — и ее невысокий рост и маленькие глаза. Вся Москва 20-х годов рвалась к Коршу на спектакли с Поповой. Это была очень умная, глубокая и необычайно разнообразная актриса. Сильный темперамент, точная разработка ролей, приятного тембра голос, исключительная фигура и пластичность составляли одну сторону ее дарования. Но главным была глубина образов. Казалось, играла не актриса, а вся душа женщины, ее сердце. Попова великолепно владела техникой, но зал потрясала ее полная отдача, «нутро», как тогда говорили. Нет, это не просто темперамент, не просто «разрыванье страсти в клочья». Это огромное мастерство. Так, нельзя забыть ее Анну Кристи в одноименной пьесе О\'Нила. Сколько боли, сколько отчаянного страдания было в этой девушке! И вдруг — роль Марии Вечера в пьесе «Женщина у трона» Э. Вайда. Это же она, совсем некрасивая Попова, но зритель видел необыкновенную красавицу. Игра актрисы заставляла публику видеть эту красавицу. Мастерство Поповой, ее техника блестяще выявлялись в такой пьесе, как «Еврейская вдова» Г. Кайзера. Пляска полуобнаженной торжествующей женщины до сих пор у меня перед глазами, пляска и огромный монолог—блестящее владение дыханием, голосом, телом и темпераментом.
(провинциальная русская актриса Зинаида Владимировна Сонина-Долинская)
Таким был и Анатолий Петрович Кторов. Когда он шел по улице, не было человека, который не остановился и не посмотрел ему вслед. Не только женщины, но и мужчины... Вере Николаевне он был предан беззаветно, всю жизнь. Среди театральных деятелей оба они выделялись своей высокой любовью друг к другу, своей полной человеческой и творческой гармонией.
(алла кторова)
Если самому А. П. Кторову, да и то только в закатные годы с помощью полуслучайных обстоятельств удалось взять реванш во МХАТе, сыграв Бернарда Шоу, старика Болконского в кино и ряд других интересных ролей, то Вера Николаевна Попова оставила сцену Художественного театра с очень крупным, так никогда не оплаченным счетом к месту своего творчества. Именно поэтому они оба никогда никому не желали давать интервью и почти начисто отвергали всякое общение с театроведами. Давать интервью, разрешать кому-то писать о себе? А о чем? О том, что за сорок лет работы в МХАТе талант этих, некогда блестящих актеров остался как бы незамеченным, почти полностью игнорированным, а на русском языке сегодняшнего дня как бы намеренно «невостребованным»? Еще Павел Николаевич Орленев, один из гигантов Русского театра конца XIX — начала XX века, назвал В.Н. Попову «чудом из чудес». Когда во второй половине 20-х годов в Москву приехал известный нью-йоркский антрепренер и спросил Орленева, с какой актрисой он согласился бы поехать на гастроли в Америку, он ответил: только в Верой Поповой, потому что выше никого не знает в современном русском театре
(она же о реакции на сов. режим)
О моральном величии Анатолия Петровича знали все, знали, что он никогда не подписал ни одного «письма правительству», не выступил на «открытом партийном собрании» и не только не выступил, но и ни разу не посетил его, востоженно, шепотом говорили об этом, но восхищаться вслух — боялись. И редко кто из порядочных людей сомневался в том, что все нетворческие, бесплодные годы Анатолия Петровича Кторова и Веры Николаевны Поповой (а она целиком разделяла его взгляды) были своеобразной местью тех, кто стоял над руководством МХАТа.
(аноним из мхата)
Видели бы вы, как он учил всех, превратившись в школьника-переростка, как «прыгать через ножку», слышали бы, как в лицах представлял новеллу о том, как английский лорд приказал слуге поставить лошадь в ванну! Все умирали от хохота несколько дней, лишь вспомнив эту сценку. Ну, а как о человеке, могу бесконечно повторять о нем только одно: он был не просто единственным в своем роде и разговоры о его холодности, неконтактности ведутся теми, кто его совсем не знал.
«Гордись, никто тебе не равен, никто из сверстников-творцов», — вот что, будь на то моя воля, я бы предложила высечь на его памятнике.
(опять кторова. кстати, это псевдоним в знак любви и пр)
Они прожили вместе около 60 (шестидесяти!) лет. Их семейной жизни, их отношений вне театра никто по-настоящему не знал, ибо они сами тщательно отгораживались от того, что могло бы послужить пищей для выдумок, сплетен или просто безответственной закулисной болтовни. Но какая-то часть их жизни не могла не быть на виду и, поскольку эта сторона касается не просто их быта, но и мировоззрения
---
словом, были они гордецы и эскаписты. прожили совершенно отдельную жизнь. никто доподлинно о них ничего не знал. детей у них не было, отчего старость их прошла плохо, жалко, в болезнях, беспомощности и нищете. а девочка, которая так много теперь пишет о кторове, уехала в америку. говорит, что не знала, в каком они бедственном положении
-
-
26.01.2006 в 19:25"Школу злословия" (телеспектакль) только из-за него, негодяя, пересматривала многократно.
(И как всегда все так грустно заканчивается.)
-
-
27.01.2006 в 00:50-
-
27.01.2006 в 12:26...Кторова,
Наслышаны мы много про которого.